Материалы ректорского совещания
Повестка совещания
О начале практических действий по обустройству зданий Академии тыла и транспорта под нужды Университета
Ректор СПбГУ Н. М. Кропачев сообщил о том, что 5 октября подписан приказ министра обороны РФ о высвобождении зданий и участка земли, ранее занимаемых Военной академией тыла и транспорта им. генерала армии А. В. Хрулёва, для передачи их Санкт-Петербургскому государственному университету. Это участок, ограниченный Кадетской линией, Университетской набережной и внутриквартальным проездом, площадью 87 тыс. кв. метров. Ректор надеется, что к концу года это имущество будет оформлено на СПбГУ, и можно будет приступить к работам по проектированию — о них проректор И. А. Горлинский докладывал на прошлом совещании (Материалы ректорского совещания от 17.10.2011, п. 4, от 12.12.2011, п. 1).
В этих помещениях есть реальная возможность создать общий фонд учебных аудиторий и компьютерных классов, где могли бы учиться не только студенты-математики и программисты, но также филологи и восточники. Пока планируется создать около 150 аудиторий. Эта новая университетская инфраструктура, безусловно, должна формироваться во взаимосвязи и с логической привязкой к исторически сложившемуся университетскому комплексу в восточной части Васильевского острова. В 2014 году Университет рассчитывает получить и здания ВАТТ на набережной Макарова, которые значительно лучше приспособлены к размещению там учебно-лабораторного комплекса для физиков или химиков.
Проректор М. Н. Кудилинский сообщил также: стало известно о том, как выполняется поручение председателя правительства РФ В. В. Путина о поиске готового здания для поселения студентов СПбГУ (Материалы ректорского совещания от 10.10.2011, п. 4). За прошедшую неделю специалисты Росимущества нашли два общежития в спальных районах Петербурга, которые могут быть переданы СПбГУ для поселения 800 студентов. Будем надеяться, что уже в новом учебном году (с учетом времени на ремонт помещений) иногородние студенты СПбГУ смогут вселиться в эти общежития.
Также рассматривается вопрос о возможном возвращении участка А4 (набережная р. Смоленки, более 5 га), расположенного в 150 метрах от комплекса общежитий на ул. Кораблестроителей, д. 20, в котором проживают более 2 000 человек. По предварительным оценкам, на новом участке можно построить общежития на 10 000 мест (то есть вместимость в пять раз больше нынешней). По словам Н. М. Кропачева, к сожалению, в январе 2008 года руководство Университета почему-то отказалось от использования участка А4 в пользу одной коммерческой строительной компании. На ректорских совещаниях и на заседаниях Ученого совета ректор уже несколько раз возвращался к этой странной ситуации. Теперь есть шанс вернуть этот участок земли Университету и построить на нем общежитие (Материалы ректорского совещания от 22.06.2015, п. 7; от 07.10.2013, п. 2, от 14.11.2011, п. 1).
Об увеличении финансирования
Проректор И. А. Дементьев сообщил, что проект бюджета России на 2012 год одобрен Правительством РФ и внесен в Госдуму. В нем предусмотрено существенное увеличение финансирования СПбГУ по трем разделам. Фонд заработной платы должен увеличиться на 1 млрд рублей (в этом году было 2,5 млрд, а в следующем должно быть 3,5 млрд). Также увеличивается финансирование на ремонтные работы и на оборудование с целью устранения замечаний контролирующих организаций — еще примерно на 1 млрд рублей. Бюджет на 2012 год должен быть рассмотрен в Госдуме, в Совете Федерации и только после этого представляется на подпись президенту РФ.
Если говорить только о финансировании основной деятельности (зарплата, ремонтные работы и оборудование), то за три года бюджет СПбГУ вырос почти в 3 раза. Если же брать все виды бюджетных доходов, включая Программу развития, инвестиции и капитальное строительство, то рост почти в 4 раза. Итого в следующем году должно быть почти 12 млрд рублей бюджетного финансирования (Материалы ректорского совещания от 24.10.2011, п. 6).
О прежней «системе оплаты труда» преподавателей и сотрудников ректората
Предваряя обсуждение Положения о надбавках, стимулирующих публикационную активность работников, Н. М. Кропачев дал характеристику действовавших в Университете «систем оплаты труда» преподавателей и сотрудников ректората.
Долгие годы в СПбГУ заработная плата преподавателей зависела только от должности, научного звания и ученой степени. А вот заработная плата сотрудников ректората рассчитывалась по схеме: оклад, плюс, надбавка, плюс, премия. Парадокс ситуации в том, что надбавка сотруднику ректората назначалась на весь год сразу с формулировкой «за расширение объема работ», и/или «за успешное выполнение должностных обязанностей», а вот сам объем работ никак не определялся — ведь должностных инструкций у сотрудников, как правило, не было. У небольшого числа сотрудников ректората были должностные инструкции, однако в них никогда четко и ясно не определялись конкретные должностные обязанности сотрудников и, тем более, конкретный объем этих обязанностей. При такой «системе» оплаты труда любая работа могла рассматриваться с равным успехом, и как «расширение объема должностных обязанностей», и, наоборот, как исполнение необходимого круга должностных обязанностей. Такая «система» оплаты не позволяет хорошо и много работающему сотруднику требовать на законных основаниях (а не просить) дополнительной оплаты за реальное «расширение объема должностных обязанностей».
Надбавка за так называемое «расширение должностных обязанностей» назначалась решением «большой четверки», в которую входили начальник отдела кадров Университета, начальник планово-финансового управления, председатель профкома сотрудников Университета и ректор. За выполнение «расширенного» объема работ и «за успешное выполнение обязанностей» периодически выплачивались и премии. И снова парадокс — поскольку толком не были определены ни сами должностные обязанности сотрудников, ни их объем, то, следовательно, критериев оценки успешности выполнения этих «основных/должностных обязанностей» и «расширенных обязанностей» просто не существовало. Это почему-то не мешало руководству Университета продолжать выплачивать премии и надбавки сотрудникам ректората. Такая модель «стимулирования труда» была не только неэффективна, но и сомнительна, с точки зрения ее законности.
В результате такого «стимулирования эффективного труда сотрудников Университета» (основной задачей этого стимулирования, кстати, было и остается управление ресурсами вуза в целях обеспечения учебной и научной работы в СПбГУ), к 2007 году мы пришли к тому, что в Университете никто толком не знал числа преподавателей, кафедр, зданий, земельных участков. Не были оформлены права Университета даже на половину известных земельных участков, отсутствовала информация о количестве мест в общежитиях и о числе проживающих. Не было известно, сколько в СПбГУ сдается помещений в аренду, каковы фактические затраты Университета на коммунальные услуги (тепло, электричество, вода). Не было учета книжного фонда и научного оборудования, не было известно, сколько в Университете банковских (в том числе валютных) счетов, генеральных доверенностей на распоряжение всем имуществом СПбГУ, выданных за подписью ректора сотрудникам Университета и посторонним лицам и т. д. и т. п. А премии и надбавки всё выплачивались и выплачивались!
Ректор подчеркнул, что деньги на надбавки и премии для сотрудников ректората брались из единого (для всех работников Университета) фонда экономии, формирующегося, в том числе, и за счет экономии фонда зарплаты ППС. В 2008 году такой практике пришел конец. Фонд экономии за счет вакантных ставок ППС стал расходоваться на премии ППС, а значительная часть этого премиального фонда впервые отдана в руки деканов. Это решение конечно не нашло одобрения у тех сотрудников ректората, которых устраивала прежняя ситуация, когда их объем работы не был определен.
С 2008 г. идет планомерная работа по определению должностных обязанностей всех сотрудников ректората. К 2010 году удалось в основном урегулировать ситуацию в централизованных службах. После этого началась работа по организации эффективной управленческой работы на уровне проректоров по обеспечению работы факультетов. Только успешно завершив ее, можно будет рассчитывать выстроить в Университете эффективную систему оплаты труда сотрудников ректората. Пока же в ректорате порой рядом соседствуют и «мертвые души», и те, кто хорошо выполняет свои профессиональные обязанности, но за свою работу ни разу не получили ни премии, ни надбавки, ни простой благодарности.
В отличие от сотрудников ректората, объем работы которых до последнего времени, как правило, локальными актами Университета не определялся, объем работы преподавателей определялся, в том числе, и в ежегодном приказе о распределении педагогической нагрузки. Это, однако, вовсе не означало, что зарплата преподавателей зависела от конкретного объема нагрузки и результатов труда. Напомним еще раз - размер зарплаты ППС определялся только должностью, научным званием, ученой степенью (за исключением научных грантов и хоздоговоров, где эта модель работала не всегда).
Такая «система оплаты труда» не может считаться справедливой. Во-первых, минимально возможная нагрузка преподавателя устанавливалась приказом по Университету отдельно для каждой должности (для доцента, например, определялась как 550 часов в год). А максимальный объем учебной работы ППС — 900 часов. Таким образом, дополнительные полставки мог получить и доцент, выполняющий 550 часов, и доцент, выполняющий 900. Во-вторых, разные виды педагогической нагрузки требуют от преподавателя разных трудовых затрат, а в приказах о нормах нагрузки они тарифицируются одинаково (потоковая лекция и семинар или лабораторная работа, часы в Петергофе и часы на Васильевском, часы в один день и часы в разные дни, часы в субботу, часы с большим «окном» и т. д.). В-третьих, в приказе о нагрузке вовсе не учитывается работа по разработке нового курса, обновлению старого, подготовке кейсов для практических занятий, заданий к экзаменам и зачетам, деловым играм и многое другое). В-четвёртых, в приказе о нагрузке нет ни слова о научной работе преподавателя. Перечень недостатков действующей уже многие годы в Университете «системы оплаты труда» можно продолжать и продолжать перечислять, однако и сказанного достаточно, чтобы признать: она должна быть изменена.
К чему вела подобная логика оплаты труда? По идее работник, который работал лучше, должен иметь право требовать дополнительной оплаты за свой труд. Но когда в трудовом договоре преподавателя с вузом отсутствует четко определенный объем педагогической и научной нагрузки, преподаватель лишен права требовать дополнительную оплату за работу, сделанную сверх условий трудового договора.
В Университете не было практики выплачивать ежемесячные премии из фонда экономии бюджетных средств хорошо работающим преподавателям. Правда, иногда (один-два раза в год) всем сотрудникам Университета, порой без объяснения причин, выплачивали «премию», которая, как правило, по объему соответствовала некоторому проценту от базового оклада работника. Такая форма определения круга «премируемых» и размера выплат никогда не воспринималась в коллективе Университета (да и не могла восприниматься) как поощрение за конкретные успехи в труде. Ни сам работник, ни кто-либо другой не мог понять, как связана эта «премия» с результатами труда конкретного работника.
А в остальное время все ассистенты получали одну одинаковую зарплату, доценты — другую и т. д. На что же мог рассчитывать хорошо работающий (по сравнению с коллегами по кафедре или факультету) преподаватель? Во-первых (опять парадоксальная ситуация!), на дополнительную работу и дополнительную оплату за эту работу, в случае оформления еще на 0,25 или 0,5 ставки. Но только на первый взгляд дополнительную долю ставки можно рассматривать как поощрение работника. Для того чтобы такой дополнительный заработок был поощрением преподавателя, а не просто дополнительной работой по той же шкале оплаты, некоторым преподавателям, оформленным на дополнительную долю ставки, предоставлялось право получать больше денег (на 0,25 или на 0,5 от основного оклада), а вот работать больше на 25 % или 50 % — не требовалось. То есть фактически качественное выполнение преподавателем основной нагрузки в этих случаях поощрялось снижением ему реального объема дополнительной нагрузки. При большом желании, традиционная основная нагрузка преподавателя на 1 ставку, легко трансформировалась в 1,25 или 1,5 ставки. Таким образом, отсутствие четкой системы стимулирования и отсутствие какой-либо политики руководства Университета в этой области привело к тому, что вынужденное умение деканов, заместителей деканов и заведующих кафедрами «рисовать» нагрузку становилось одним из главным критерием, по которым их они относили к числу хороших, проявляющих заботу о своих коллективах. Другой немаловажный критерий — умение «выбивать» в ректорате дополнительные ставки путем «обоснования постоянно увеличивающегося объема» педагогической нагрузки по кафедре и факультету (при сохранении его фактически на прежнем уровне).
Во-вторых, в случае отсутствия в штатном расписании свободных ставок, хорошо работающий преподаватель мог рассчитывать или на моральное поощрение, или на иные (помимо зарплаты) «формы материального поощрения»: например, приоритетное предоставление путевки в оздоровительный комплекс «Университетский».
Следует признать, что в Университете и сейчас все еще отсутствует развернутая система морального поощрения сотрудников. Ректор рассказал коллегам, что, вручая приказ об объявлении благодарности за успехи в научной, учебной, учебно-методической, хозяйственной деятельности (написание учебников, победу в конкурсах, подготовку студенческих команд к олимпиадам и т. д.) он уже не раз слышал от сотрудников такие слова: «Проработал в Университете более 20 (30, 40 или 50) лет, и это первая благодарность, которую я получил…». Практически на моральное поощрение в виде приказов об объявлении благодарности могли рассчитывать только юбиляры, достигшие 50 лет и старше. Но это не помешало, например, Л. В. Огневу и многим таким же, как он «эффективным сотрудникам» за свои успехи в повышении эффективности использования ресурсов Университета получить и почетные звания, и государственные награды, которые так удачно помогают им в трудную минуту попасть под амнистию.
Система иных материальных форм поощрения ППС (помимо зарплаты) в Университете отсутствует и сейчас. Отдельные элементы этой системы стали появляться лишь в последние годы: оплата обучения (на коммерческом отделении Университета) детей хорошо работающих преподавателей; приобретение оборудования для продолжения научных исследований преподавателям, добившимся знаковых научных результатов и др.
На естественнонаучных факультетах зарплата преподавателей зависела не только от должности преподавателя и нагрузки, но и от результатов его участия в научных конкурсах. На гуманитарных факультетах те, кто распределял и перераспределял бюджетную и платную нагрузку, мало влияли на максимум и минимум оплаты труда преподавателя по бюджету. Но именно они в рамках заданных извне минимумов и максимумов бюджетной зарплаты, меняя бюджетную и внебюджетную нагрузку преподавателя, фактически определяли уровень справедливости оплаты труда в микро-коллективах Университета (на кафедрах, факультетах). Не трудно догадаться, какие чувства при этом преподаватели испытывают к руководству — к тем, кто не может наладить в Университете эффективную и справедливую систему оплаты труда. Поэтому порой выборная борьба за те или иные должности в Университете была в частности и борьбой за право распределять нагрузку в своих интересах, и естественно в интересах «группы поддержки».
Ректор отметил также, что право вводить собственную систему оплаты труда появилось в Университете не год и не два назад, а гораздо раньше, в начале 1990-х. К сожалению, этим правом в Университете в должной мере не воспользовались. Правда, к середине 1990-х в Университете более 100 человек получили право самостоятельно расходовать внебюджетные средства СПбГУ на основании генеральных доверенностей, выданных им ректором. Некоторые руководители факультетов этим воспользовались и ввели эффективно работающие стимулы, в том числе систему стимулирования научной активности преподавателей.
В 2000 г. ректор предоставила право распоряжаться внебюджетными и бюджетными средствами не только директорам институтов, но и деканам Юридического и Филологического факультетов. В результате у преподавателей Юридического факультета уже много лет как тарифицирован каждый вид и каждый час нагрузки (бюджетной и внебюджетной), расписание занятий определяется на полугодие вперед, что позволяет преподавателю свободнее планировать свою внеучебную работу. За неполные три квартала этого года, например, средняя зарплата (из всех источников) доцентов-юристов (97 400 рублей в месяц) выше, чем зарплата профессоров (77 831). То есть зарплата преподавателей-юристов зависит не от должности, а от объема и качества их работы. В результате, из пяти человек, имеющих самую высокую заработную плату на факультете, только один профессор и четыре доцента, а средняя зарплата ассистента в три раза меньше, чем средняя зарплата заведующего кафедрой Юридического факультета. В то же время ассистент на Филологическом факультете получает в пять раз меньше, чем заведующий кафедрой (14 668 и 71 924 руб. соответственно). Н. М. Кропачев сообщил деканам примерные соотношения зарплаты заведующих кафедрами и ассистентов на всех факультетах.
Ректор предложил деканам и проректорам по обеспечению работы факультетов принять все необходимые меры по совершенствованию системы оплаты труда. Необходимо, чтобы со временем в договоре каждого преподавателя были четко указаны объем и виды его нагрузки и другие ясные и понятные критерии оплаты труда. Ректор сообщил также, что намерен на следующих ректорских совещаниях обсудить систему оплаты труда научных сотрудников и сказал, что после подведения итогов первых трех кварталов этого года информация будет опубликована (Материалы ректорского совещания от 19.03.2012, п. 1, от 07.11.2011, п. 7, от 14.11.2011, п. 3, от 18.05.2015, п. 3, от 27.04.2015, п. 8, от 23.09.2013, п. 7, от 01.07.2013, п. 1, от 21.01.2013, п. 1, п. 3, от 08.10.2013, п. 3, от 24.10.2011, п. 6).
Обсуждение проекта Положения о порядке установления работникам СПбГУ доплат стимулирующего характера «За публикационную активность»
Первый проректор по учебной и научной работе И. А. Горлинский рассказал о том, что проект Положения был опубликован на сайте СПбГУ в разделе «Управление научных исследований». За последние две недели от сотрудников Университета пришло больше 250 предложений, откликов и комментариев к тексту. И это уже вторая «волна» обсуждений, а до этого было еще порядка 200 высказываний по вопросу поощрения публикационной научной активности.
И. А. Горлинский выделил наиболее важные замечания. Первый «пакет» идей сводился к вопросу: а почему не учитываются публикации ученых, где не указана их связь с СПбГУ? Они же, дескать, работают, наукой занимаются. Эти вопросы свидетельствуют о непонимании того факта, что интеллектуальная собственность принадлежит не только ученому, но и Университету. И поощряется только публикация тех научных статей, где указано, что автор работает в СПбГУ, хотя работу он мог выполнить вместе с коллегами из Стэнфорда или Политеха.
Второй сюжет в обсуждениях связан с предложениями использовать экспертный путь, а не наукометрический — формальный. Некоторые универсанты предлагают, чтобы комиссия экспертов решала, за какие публикации надо платить дополнительно, а за какие нет. Но большинство обсуждавших проект выступали против этой идеи. Они считают: критерии должны быть понятны для всех — так, чтобы любой сотрудник СПбГУ мог заранее просчитать результат. Предложение об экспертизе учли частично — в вопросе оценки монографий. Эксперты в каждой конкретной науке должны решить, какие издательства считать более престижными, какие менее.
Общее видение таково: сочетание наукометрии в качестве основы оценок публикационной активности и плюс экспертиза там, где она возможна. Многие говорят, что Положение надо принять и год поработать по таким критериям. Но обсуждение не останавливать, чтобы корректировать и улучшать принятое Положение.
Декан Юридического факультета профессор Н. А. Шевелёва отметила неопределенность в формулировке компетенций факультетских научных комиссий, с одной стороны, и экспертной комиссии Университета, с другой. По ее мнению, нечетко прописано, кто какие вопросы решает и кто принимает окончательное решение. А оно должно приниматься быстро, иначе разрывается связь между работой и оценкой результатов.
И. А. Горлинский ответил, что эти предложения уже приняты, учтены в последней редакции Положения. Может быть, стоит принять отдельное Положение о комиссиях, где будут описаны их полномочия и сроки принятия решений. Но разделение функций ясно: экспертная комиссия СПбГУ определяет общие суммы премирования, а научные комиссии факультетов оценивают публикационную активность ученых и составляют их рейтинг.
Декан Факультета ПМ-ПУ профессор Л. А. Петросян напомнил о том, что, меняя критерии оценки какого-то процесса, можно получать разные результаты. И спросил, является ли целью введения стимулирующих доплат повышение места СПбГУ в мировых рейтингах. Н. М. Кропачев ответил, что задач много. Одна из них — получить реальную картину того, что происходит в Университете сегодня. Когда будет собрана полная база данных по публикациям ученых СПбГУ, тогда можно будет принимать более точные решения о стимулировании.
Профессор Л. А. Петросян предложил учитывать также активность универсантов на конференциях. Проректор И. А. Горлинский ответил, что вопрос с учетом выступлений на конференциях очень сложный, потому что и уровень конференций разный, и способы публикации докладов различаются. Для такого учета надо вводить экспертизу, что будет сделано, но, видимо, на следующем этапе.
И. А. Горлинский добавил, что цели обозначены в Программе развития СПбГУ. И одна из них — чтобы наши ученые чаще публиковались в высокорейтинговых журналах. А показатели Университета в мировых рейтингах впрямую влияют на объем бюджетного финансирования. Надо показывать высокие результаты.
Он отметил также, что Университет — особая корпорация, это надо отразить в принимаемом Положении. В такой формуле, например: на уровне бюджетов научных коллективов факультетов могут создаваться дополнительные фонды, которые будут расходоваться с учетом специфики каждого коллектива факультета. В этом случае надо ориентироваться на средства заработанные коллективами факультетов и находящиеся в распоряжении проректоров по обеспечению работы факультетов. Но критерии расходования этих средств должны утверждаться проректором по научной работе СПбГУ.
Декан Химического факультета профессор И. А. Балова рассказала о том, что среди сотрудников факультета проект Положения активно обсуждался. В целом его считают хорошо проработанным. Но были высказаны сомнения в отношении отечественных журналов — в них нет смысла публиковаться. Еще есть проблема с двойным счетом публикаций в случае соавторства и с дублированием ссылок на русском и английском языках. Ставили также вопрос и про учет выступлений на конференциях.
В ответ Н. М. Кропачев заметил, что смысл принятия Положения — введение системы оценки научной работы сотрудников СПбГУ. Но к Положению она не сводится. Сейчас, к примеру, декан химфака ежемесячно может представлять к премированию преподавателей-химиков из расчета более 1 млн рублей в месяц (еще 4 месяца назад такой фонд равнялся 300-400 тысяч рублей) и скоро этот фонд увеличится еще как минимум на 1 млн рублей. Декан вполне может ходатайствовать о стимулировании участия сотрудников химфака, например, в конференциях — из этих средств. Нет задачи причесать всех под одну гребенку. Важнее — начать считать. Фонд зарплаты постоянно растет, деньги будут, и надо научиться их расходовать, каждому выработать свою оптимальную модель.
Ректор поставил задачу: года через два сократить отчисления в централизованный фонд Университета. А пока надо начать работать по новым моделям — чтобы новая система стимулирования давала отдачу. Нужно не только увеличивать финансирование из бюджета страны, но и показывать реальный результат работы, конкретные победы Университета
И. о. декана ВШМ профессор С. П. Кущ сообщил, что только что вернулся из командировки в Шанхай, где на IV Всемирной конвенции EDUNIVERSAL были объявлены результаты международного рейтинга 1 000 бизнес-школ из 153 стран мира. ВШМ СПбГУ получила пять «пальм», то есть вошла в категорию «Наивысшее международное признание» — и стала единственной российской школой бизнеса в числе 100 лучших бизнес-школ мира. В Восточной Европе таких бизнес-школ всего три, причем ВШМ занимает вторую позицию.
Декан Факультета психологии доцент А. В. Шаболтас рассказала, что система стимулирования сотрудников у них на факультете работает три года. Вначале был только количественный учет публикаций (и выигрывал тот, кто публиковал сотни тезисов на конференциях). Теперь переходят к качественному учету: ежегодно делают переоценку удельного веса публикаций. В психологии исследования на людях очень дорогие и публикации тоже стоят дорого. Поэтому, по ее мнению, от ученых Факультета психологии нельзя ожидать быстрого роста числа зарубежных публикаций.
Декан Геологического факультета профессор С. В. Аплонов предложил принять проект Положения и вводить новую систему оценки. Главная проблема, по его мнению, в наукометрическом подходе. Не надо увлекаться рейтингами, они показывают только сегодняшний день. Например, самый престижный геологический журнал гораздо ниже по импакт-фактору ведущих журналов по биофизике. Таково объективное положение этих наук сегодня. А что будет завтра и какая из наук вырвется вперед? Ограниченность рейтингов понимают во всем мире, однако другого метода объективной оценки нет.
Н. М. Кропачев ответил, что наша критика рейтингов будет кем-то услышана только тогда, когда СПбГУ добьется права быть в первой сотне мировых рейтингов вузов. Хороший пример — преподаватели Высшей школы менеджмента СПбГУ. Заняв достойные места в профессиональных рейтингах бизнес-школ, они получили и право влиять на содержание и оценку значения международных рейтингов.
И. о. декана Факультета журналистики профессор С. Г. Корконосенко рассказал, что в коллективе факультета введена своя рейтинговая система оценки работы преподавателей. В ней в первую очередь оцениваются учебники, потому что, по мнению членов ученого совета Факультета журналистики, приличный учебник стоит хорошей монографии.
Проректор И. А. Горлинский ответил, что в рамках обсуждаемого на совещании Положения оцениваются только научные публикации, и поэтому было бы правильнее назвать этот документ: «За научные публикации». И. А. Горлинский еще раз попросил всех представить свои предложения для разработки Положения о доплатах стимулирующего характера «За успехи в учебно-методической работе».
Н. М. Кропачев предложил на следующем ректорском совещании продолжить обсуждение проекта Положения. Ректор поручил проректору И. А. Горлинскому обсудить с коллегами и предложить систему мер по стимулированию не только научной, но и учебно-методической деятельности. А деканов попросил напомнить сотрудникам, что 100 млн рублей на стимулирование роста и качества научных публикаций — не единственные дополнительные средства, которые будут направлены на стимулирование научной и учебно-методической работы в Университете в 2012 году. Будут новые поступления из бюджета, которые также надо расходовать эффективно. В Университете необходимо планомерно выстраивать эффективную систему оплаты труда (Материалы ректорского совещания от 02.04.2012, п. 11, от 20.03.2012, п. 2, от 07.11.2011, п. 9, от 31.10.2011, п. 1, от 24.10.2011, п. 7).
О реализации одного из пунктов Программы развития СПбГУ
Проректор И. А. Горлинский сообщил о том, что в новую редакцию списка топ–50 самых мощных компьютеров СНГ впервые вошел СПбГУ и сразу попал на 22-е место (и на пятое место среди вузов ) в этом престижном рейтинге. Это произошло благодаря тому, что в прошлом году был создан Вычислительный центр СПбГУ. Его пиковая производительность 40 терафлоп/с (а еще недавно мечтали о 10). Университет не стал покупать дорогой суперкомпьютер, как настоятельно советовали некоторые ученые СПбГУ, а также коллеги из МГУ. Вместо этого купил мощности, которые можно использовать по технологии «облачных вычислений».
Н. М. Кропачев добавил, что выбрать именно такой путь развития ему посоветовали профессор Р. А. Эварестов, декан Математико-механического факультета профессор Г. А. Леонов и декан Факультета ПМ — ПУ профессор Л. А. Петросян. Выбор правильного решения позволил сэкономить не менее 1 млрд рублей.