«Петя — это Петя»: что тавтология может рассказать о чертах характера человека

Результаты исследования восприятия повторов, выполненного при поддержке гранта РНФ, были опубликованы в научном журнале Journal of Pragmatics.

Часто в повседневной речи мы, сами того не замечая, используем повторы и знаем, что нас поймут. Так, когда кто-то совершает типичный для него поступок, например опаздывает, люди легко могут описать это тавтологическим выражением: «Неудивительно, Петя — это Петя». Как выяснили лингвисты, смысл этой фразы будет понятен даже посторонним наблюдателям — достаточно стать свидетелем опоздания и услышать данную фразу. Вывод, что Петя постоянно опаздывает, будет сформирован самостоятельно.

Тем не менее, как выяснили лингвисты из Санкт-Петербургского государственного университета, Мадридского университета Комплутенсе и Высшей школы экономики Елена Вилинбахова, Виктория Эскандель-Видаль и Наталья Зевахина, понимание тавтологий имеет свои особенности и ограничения. Ученые провели эксперимент, в котором участникам предлагались возможные трактовки тавтологий, которые они могли бы дать в разных ситуациях. Например, «Маша — это Маша», сказанное после задержки человека на работе, предполагает, что Маша часто остается работать допоздна. На основе выбранных вариантов ученые сформулировали два принципа понимания тавтологии.

С одной стороны, говорящий может использовать тавтологии, даже когда слушающий ничего не знает об обсуждаемых объектах. Благодаря общечеловеческой способности к так называемым абдуктивным инференциям — поиску лучшего объяснения — собеседник сможет вывести нужную информацию и сделать соответствующий вывод. Это также подчеркивает тот факт, что тавтология может быть самостоятельным элементом речи, который не требует доказательств.

Как отмечает руководитель проекта, доцент Санкт-Петербургского государственного университета Елена Вилинбахова, тавтология передает сообщение не явно, а косвенно, отсылая к общеизвестным фактам, но особенно интересно использование тавтологии, когда общей информации нет, а слушатель все равно понимает смысл сказанного.

Во время исследования мы обнаружили, что люди предлагают свою трактовку тавтологии, даже если описываемый персонаж является вымышленным и совершенно им не знаком.

Руководитель проекта, доцент Санкт-Петербургского государственного университета Елена Вилинбахова

«Опираясь на общий ход беседы, слушатели готовы сделать свои выводы о том, что хочет сказать говорящий. Это показывает, что наличие представлений, разделяемых участниками беседы, не является необходимым условием для адекватности тавтологического высказывания», — рассказала руководитель проекта Елена Вилинбахова.

Впрочем, для корректного понимания смысла тавтологий общих знаний собеседников все же может быть недостаточно. Ограничения и сложности в интерпретации касаются случайных фактов или временных состояний, например погоды, настроения, самочувствия и других непостоянных характеристик.

По словам Елены Вилинбаховой, трактовки с временными состояниями систематически отвергаются испытуемыми, даже если они являются частью общих знаний и поддерживаются контекстом разговора. Чтобы тавтологическое высказывание было понято собеседниками, оно должно касаться только постоянных, стабильных характеристик.

Проведенный эксперимент позволяет нам утверждать, что общие знания не гарантируют интерпретации тавтологического высказывания.

Доцент Санкт-Петербургского государственного университета Елена Вилинбахова

«Участники эксперимента при восприятии тавтологий вроде "Петя есть Петя" отвергали трактовки "Петя сейчас занят" или "Петя болен", предпочитая им другие: "Петя постоянно занимается спортом" или "Петя умный". Таким образом, мы показали, что тавтологии могут отсылать только к постоянным, а не к временным свойствам», — поделилась Елена Вилинбахова.

Эксперимент проводился с носителями английского языка, однако авторы полагают, что выводы могут быть применимы и на материале других языков, и планируют дальнейшие исследования. Как отмечает эксперт, результаты проведенной работы могут быть полезны для автоматической обработки текста при решении таких задач, как RTE (Recognizing Textual Entailment — логический вывод по фрагменту текста), а также в области общей теории аргументации.