Эксперт СПбГУ: ESG-управление требует координации усилий исследователей, консультантов и менеджеров

Круглый стол прошел в рамках научного трека «Бизнес в обществе: новая реальность и реализация стратегий корпоративной устойчивости» на VIII Международной конференции «Развивающиеся рынки» (Emerging Markets Conference, EMC). В этом году она посвящена влиянию пандемии на экономические процессы, ее тема звучит как «Объединение стран, организаций и людей в новом фрагментированном мире». Работа трека традиционно проходила в кооперации с международной Академией бизнеса в обществе (ABIS).

Дискуссия «Устойчивый бизнес: трансформация стратегий» продолжила обсуждение практических аспектов актуальной концепции «Подлинной устойчивости бизнеса» (True Business Sustainability/Business Sustainability 3.0), представленной чуть ранее на научном треке ее автором, профессором Томасом Дилликом из швейцарского Университета Сент-Галлена. К дискуссии были приглашены представители российских компаний, в том числе «Северсталь», «Газпром», «Норникель», РУСАЛ, IBM в России и СНГ, «Билайн», «Леруа Мерлен».

На сегодня можно выделить три модели устойчивости бизнеса. Первая — простейшая («устойчивость бизнеса 1.0») — предполагает, что компания признает ущерб, наносимый ею окружающей среде, и готова его минимизировать, снижая соответствующие риски. Модель «устойчивости бизнеса 2.0» подразумевает, что компания будет следовать парадигме «хорошо мне — хорошо обществу — хорошо природе». Актуальная концепция «подлинной устойчивости бизнеса 3.0» требует более глубокого погружения в решение глобальных проблем, которое невозможно для компаний без дополнительных усилий по совершенствованию бизнес-модели и развитию партнерств всех уровней.

По мнению модератора круглого стола, директора Центра корпоративной социальной ответственности СПбГУ доцента Юрия Благова (кафедра стратегического и международного менеджмента), подобное соединение теории и практики в рамках одного трека — это веление времени. Он подчеркнул, что лавинообразный рост популярности вопросов устойчивого развития и ESG требует координации усилий всех специалистов в данной области — исследователей, консультантов и менеджеров. Эти усилия должны быть направлены как на повышение качества управления российскими компаниями, так и на недопущение профанации этой сложной трансдисциплинарной проблематики.

«Если традиционное определение устойчивого развития призывало нас помнить о будущих поколениях, то сегодня глобальная повестка, отраженная в Целях устойчивого развития ООН, приобрела буквально алармистский характер. Речь идет о "новой реальности" для нынешнего поколения: стремительно изменяются рынки и ожидания заинтересованных сторон, ориентированных на ESG-критерии. Более того, как справедливо отмечает профессор Диллик, мы столкнулись с феноменом так называемого большого разрыва: несмотря на повышение ответственности бизнеса, глобальные проблемы продолжают усугубляться. Выход — развитие капитализма заинтересованных сторон, характеристики которого давно обсуждают теоретики и время которого пришло», — подчеркнул Юрий Благов.

Директор по устойчивому развитию РУСАЛа Ирина Бахтина обратила внимание на то, что далеко не все атрибуты устойчивости, обретение которых сопряжено с серьезными инвестициями и издержками, капитализируемы на уровне предприятия и монетизируемы на уровне продукта либо услуги. По ее мнению, «как ни парадоксально, наиболее простыми, измеримыми, а следовательно, и понятными для монетизации на уровне покупателя продукта или услуги становятся атрибуты экологичности, "облегченного" влияния на окружающую среду (E), тогда как атрибуты положительного социального воздействия (S) и этичного корпоративного управления (G) по-прежнему относятся к факторам, опосредованно влияющим на рыночную капитализацию бизнеса и с трудом переводимым на клиентский язык».

ESG (англ. Environmental, Social, Governance) — в узком смысле — критерии так называемого ответственного инвестирования (в том числе экологические, социальные, а также в области корпоративного управления); в широком смысле — факторы, обеспечивающие устойчивость развития отдельных компаний, государств и общества в целом.

Руководитель направления «Корпоративная социальная ответственность» IBM в России и СНГ Ирина Ефремова-Гарт, в свою очередь, так прокомментировала важность системного ответа на вызовы «большого разрыва»: «Алармизм — признак несбалансированного видения ситуации. Выбирая между составляющими ESG, многие сегодня бросились в сторону Е — то есть экологии, забывая о роли, которую играет корпоративное управление и корпоративное поведение (G). А без этого, без вживления этих высших ценностей в стандарты, миссию, стратегию компании, в ее повседневную производственную деятельность сложно добиться понимания и принятия сотрудниками и менеджерами того, что решение проблем общества несет пользу корпорации».

Участники круглого стола констатировали, что ведущие российские компании вполне соответствуют мировому тренду трансформации устойчивости бизнеса, хотя и в России, и в мире в целом еще рано говорить о смене парадигмы. Речь идет скорее о появлении и быстром развитии ее отдельных характеристик, причем развитии вынужденном и внутренне противоречивом, практически не подразумевающем идеальных решений.