Студент СПбГУ Ли Биеонгхюн — о Клубе корейских студентов, генной инженерии и выборе России для получения высшего образования

Расскажите немного о себе. Откуда вы? Почему решили учиться в России? По какой программе и на каком курсе учитесь?

Я из города Пхёнтхэк. Он находится южнее Сеула, и до него можно доехать на метро. К сожалению, не могу подробно рассказать, как сейчас там обстоят дела: в последнее время в нем идет большая реконструкция. Деревня, где я жил в юности, уже не существует — ее можно увидеть только на фотографиях. Дошло даже до того, что в прошлом году я поехал в Корею впервые за три года и несколько раз терялся в своем родном городе. Моя мама показывала мне город и его изменения, во время такой «экскурсии» я сказал ей: «Теперь я там и здесь чувствую себя иностранцем».

Учусь на биолога в СПбГУ на четвертом курсе. Сложно кратко объяснить, почему решил учиться за границей. А вот причина, почему выбрал Россию, довольно проста. Несмотря на то, что Россия — довольно близкая к Корее страна, она далека для корейцев в психологическом плане: нам было мало известно о России. Эта неизвестность меня и заинтересовала.

Откуда вы узнали о Клубе корейских студентов вузов России и почему решили к нему присоединиться?

«Диалог Россия — Республика Корея» мне известен давно: кабинет, где находится его дирекция, находится совсем рядом с нашим учебным отделом. Я не смог пройти мимо их знака — флагов Кореи и России. Зашел и познакомился с дирекцией форума.

Про клуб я узнал только в январе, получив письмо по электронной почте. Подумал, а почему бы и не присоединиться? А потом стал заместителем председателя, но это уже другая история.

Вы общаетесь с ребятами из Кореи вне клуба? Сколько участников в клубе сегодня?

У меня не было обширных связей с корейскими студентами в России. Есть общепринятое мнение среди корейских студентов за рубежом: если едешь в другую страну, но остаешься в обществе своих сограждан, то твой уровень языка вряд ли улучшится. Я думал, что это верно, и решил свести общение с корейцами к минимуму, приехав в Россию.

По поводу количества участников нашего клуба пока сложно ответить, поскольку клуб только создан. Сейчас в нем порядка 30–40 членов. Стоит отметить, что они не только из Петербурга, а учатся в разных вузах страны.

Как сейчас проходит работа клуба? Расскажите о встрече, которую вы организовали в апреле.

Как заместитель председателя клуба я организую встречи. Это простой процесс: сначала мы выбираем удобный день и время. В качестве места встречи я предпочитаю антикафе или какие-то подобные пространства, где можно не только поговорить, но и поиграть в настольные игры.

До марта чат клуба не был активным, и сначала я равнодушно реагировал на новости. Кажется, организаторы предпринимали попытку провести онлайн-встречу, но на это предложение реакции практически не было.

К тому моменту внутри меня уже накопилась усталость от заочного формата встреч, но при этом мне хотелось поддержать идею клуба корейских студентов. И вот поэтому я предложил провести очную встречу в Петербурге. Наш чат буквально загорелся этой мыслью, будто бы мы все совпали в своих эмоциях. Так что все получилось отлично. Кстати, к клубу может присоединиться любой желающий.

Почему вы выбрали Университет и поступили на биологию?

Я побывал в Петербурге и Москве в 2012 году. Сложилось ощущение, что Петербург имеет более расслабленную атмосферу (сегодня говорят «на чилле»). Поэтому я выбрал именно его для учебы.

Почему я выбрал биотехнологии как будущую специальность? Меня всегда удивляло, почему люди так боятся генной инженерии, говорят, что законы природы нельзя нарушать, всегда пишут на упаковках, что продукты не содержат ГМО... Уже в школе я для себя решил, что, если эти технологии такие могущественные и прогрессивные, что заставляют говорить о себе везде и всюду, сам погружусь в них и овладею этой наукой. Настроения общества, в конце концов, изменчивы — следовательно, и отношение к генной инженерии в будущем тоже изменится.

О чем ваше дипломное исследование?

Я занимаюсь хромосомной мутацией у дрожжей Saccharomyces cerevisiae, которые широко используются в пищевой промышленности. Я выращиваю их в разных средах, вызываю мутацию, выделяю ДНК и проверяю, имеется ли у штаммов мутация, нужная мне. Сейчас, в апреле 2023 года, мои дрожжи меня не радуют, потому на одном из этапов исследований (а их несколько) ДНК не показывают подходящий результат для дальнейших исследований. Нужно проводить работу заново: это сложный процесс, где все этапы взаимосвязаны между собой. Жаль, нельзя спросить у дрожжей, в чем проблема: они не могут меня выслушать...