Эксперт СПбГУ: отслеживать поведение сотрудника на рабочем месте становится все проще

О том, как человеку защитить свое право на частную жизнь на работе в цифровую эпоху и отличаются ли европейский и российский подходы к защите прав работников, рассказывает автор научной работы.

Европейская конвенция по правам человека была ратифицирована ровно 20 лет назад, и эксперты в области юриспруденции называют это событие эпохальным для российской правовой системы. Оно изменило нормы и материального, и процессуального права, тем не менее влияние на отдельные отрасли права, в частности трудовое, не настолько очевидно.

Сегодня трудовые права защищены у тех, кто трудится по официальному трудовому договору и получает полностью официальную заработную плату, включенную в оклад, или получает премии по прозрачным и объективным основаниям.

Доцент СПбГУ Елена Сыченко

Тем временем в российском трудовом праве, например, нет эффективного механизма защиты работников от дискриминации, есть проблемы с невыплатой заработной платы и с отказом работодателя ее индексировать, до сих пор существуют нормы, которые запрещают применение труда женщин на 456 видах работ, среди которых пожарный, машинист локомотива, трубочист, сантехник и лесоруб. «Ряд международных органов, включая Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин, не раз рекомендовал России пересмотреть этот список», — подчеркнула доцент СПбГУ.

Но в условиях становления цифровой эпохи появляются у работников и совершенно новые проблемы. Разработчики современного программного обеспечения обещают, что их приложения для «слежки» помогут перехватить личные сообщения работника в социальных сетях, дать сигнал начальнику, что сотрудник слишком долго листает ленту, систематически делать скриншоты экрана рабочего компьютера, контролировать телефонные переговоры, маршруты выездного работника и даже введенные в поисковую строку браузера слова.

«Использование работодателем каждой из этих функций без согласия работника будет нарушением фундаментального права работника на уважение частной жизни, гарантированного как международным правом, так и российским законодательством. Кроме того, это будет нарушением правил работы с персональными данными работника, поскольку все эти способы сбора информации являются обработкой персональных данных в понимании Федерального закона РФ "О персональных данных"», — объясняет Елена. Тем не менее спрос на такой тотальный контроль за каждым шагом сотрудников достаточно высок.

Согласно российскому праву, любые операции с персональными данными работника возможны, по общему правилу, с его согласия, а порядок получения, обработки и передачи должен соответствовать закону «О персональных данных» и нормам главы 14 Трудового кодекса РФ. Работнику стоит знать, что при приеме на работу он должен ознакомиться с документами работодателя, устанавливающими порядок обработки персональных данных работников, а также об их правах и обязанностях в этой области и обязательно расписаться об ознакомлении.

Несмотря на ясность требований законодательства, судебная практика о видеонаблюдении не всегда свидетельствует о понимании судами порядка защиты персональных данных.

Доцент СПбГУ Елена Сыченко

Елене удалось найти единственное российское дело, в котором работник пытался оспорить решение суда и признать видеонаблюдение за собой незаконным. Истец утверждала, что не давала согласия на наблюдение за ней на рабочем месте, и полагает, что установка видеокамеры на ее рабочем месте вызвана только желанием руководства вести за ней наблюдение и фиксировать нарушения, чтобы затем иметь основания для увольнения. Решение было принято не в пользу истца. Причиной отказа послужил тот факт, что видеозапись рабочего процесса не является раскрытием персональных данных работника и не подпадает под действие главы 14 Трудового кодекса РФ.

В большинстве дел, в которых фигурируют результаты видеонаблюдения за работником, эти данные используются, чтобы доказать дисциплинарный проступок (к примеру, неисполнение обязанностей, отсутствие на рабочем месте или появление в офисе в нетрезвом виде), и судьи часто вообще не исследуют вопрос законности происхождения такой записи — главное, что она есть.

Судебной практики по другим видам слежки за работниками в России пока нет: несмотря на распространенность программ, позволяющих осуществлять надзор за работой за компьютером, работники не обращаются с жалобами на нарушение своего права на уважение частной жизни.

Если человек все-таки понимает, что в отношении его трудовых прав есть явные нарушения со стороны работодателя, и готов бороться за свои права, он может обратиться с заявлением в Государственную инспекцию труда, в Прокуратуру Российской Федерации и в суд. Например, в случае обнаружения скрытого видеонаблюдения (или открытого, но на которое работник не давал согласия), он может обратиться в суд с требованиями о признании действий работодателя незаконными и о возмещении причиненного морального вреда.

В следующем месяце в Европейском союзе в действие будет введен Регламент об общих правилах защиты данных (EU General Data Protection Regulation). Он призван установить более жесткие правила защиты персональных данных. Помимо серьезных санкций, новые нормы установят правила о прозрачности требований о получении согласия работников, которое должно стать «свободно предоставляемым, конкретным, информированным и недвусмысленным». Этот подход, уверены юристы, было бы целесообразно заимствовать и в Российской Федерации.

«Практики правоприменения норм о защите частной жизни сотрудника на работе чрезвычайно отличаются в России и в европейских странах, потому что сама идея о существовании права на частную жизнь на работе с трудом проникает в российское сознание», — подчеркивает эксперт. Будут ли эффективны нормы о защите частной жизни, зависит от распространения в обществе идеи ценности достоинства человека: необходима работа в образовательных учреждениях, среди предпринимателей и работников. «Недостаточно лишь реформировать нормы о защите персональных данных», — подытожила автор монографии.