Найти настоящую итальянскую пиццу в Петербурге поможет право интеллектуальной собственности
В ходе ХХ Студенческой международной конференции «Ислако-2021» доцент Миланского университета Бикокка, доцент СПбГУ (по совместительству) Бенедетта Убертацци провела лекцию о правовой защите нематериального наследия. Эксперт рассказала, что общего у аргентинского танго и хорватских пряников и почему так важно изучить традиции других стран, прежде чем использовать их в производстве.
Стремительная глобализация не только стирает границы и помогает налаживать диалог между странами, но и угрожает размыть или даже разрушить нематериальное культурное наследие стран. Чтобы противостоять этой угрозе мировое сообщество почти 20 лет назад договорилось защищать наследие не только на национальном, но и на международном уровне. В 2003 году Генеральной конференцией ООН была принята Конвенция об охране нематериального культурного наследия.
Что входит в это понятие? Это обычаи, обряды, формы представления и выражения, включая язык, знания и навыки, связанные с ними предметы, традиционные ремесла, артефакты и культурные пространства, признанные обществом. Такое наследие передается из поколения в поколение, а значит, каждый раз по-новому воспроизводится и неминуемо изменяется, формирует у людей чувство самобытности и преемственности. Сегодня в список ЮНЕСКО включены, в частности, бразильская капоэйра, изготовление традиционной японской бумаги васи, искусство выпечки пряников в Северной Хорватии, аргентинское танго, музыка, исполняемая на армянском инструменте дудук.
«Все это — живое наследие. Это не неизменное здание, как, например, Колизей в Риме, и требует особых подходов», — заметила доцент Убертацци.
С одной стороны, возможность размытия наследия — это угроза, встающая перед конкретным обществом, например народом страны. Но с другой стороны, нематериальное наследие принадлежит всему человечеству, а значит, это угроза всему миру. Часто угроза возрастает при транснациональном использовании — в случае, когда одна страна заимствует часть наследия другой страны.
Эксперт привела пример: компания по производству алкоголя в Нидерландах начала продавать водку, на бутылке которой был изображен турецкий танец. Мотив использования изображения был таким: в составе водки персидские травы. Оказалось, что танцоры, изображенные на бутылке, — это танцоры Мевлеви, принадлежащие к религиозному обществу суфийского туриката. Мевлеви особое значение придают музыке, пению и танцам во время радений. «Понятно, что ни к алкоголю, ни даже к персидским травам эти представители религиозного ордена никакого отношения не имеют», — подчеркнула Бенедетта Убертацци. В 2005 году ЮНЕСКО объявила мевлевийский ритуал «сама» шедевром устного и нематериального культурного наследия.
Вот почему так важно иметь возможность защитить права на нематериальное культурное наследие. Оно не может быть обрушено в прямом смысле слова, как здание, как памятник культуры, но эффект от неправильного использования может быть не менее заметным. Доцент СПбГУ уверена: «Если Coca-Cola защищает свои права, то и традиции могут быть защищены так же хорошо».
Сейчас из-за пандемии Бенедетта Убертацци не может побывать в Петербурге и сожалеет, что в Италию из России тоже не попасть из-за ограничительных мер. Но и эту проблему решить (правда, частично) помогут инструменты защиты интеллектуальной собственности. Так, лектор посоветовала обратить внимание на систему правового регулирования — traditional speciality guaranteed (TSG) — гарантию традиционности. Эта гарантия распространяется на пищевые, сельскохозяйственные продукты, вина и крепкие спиртные напитки. TSG предусматривает абсолютное соблюдение рецептуры и технологического процесса производства. До момента регистрации TSG состав продукта не должен меняться на протяжении 30 лет. Поэтому, найдя в петербургской пиццерии знак TSG, можно быть уверенным: даже в условиях закрытых границ пицца будет один в один как настоящая итальянская.