Как право может помочь «детям из пробирки»?
Ведущие специалисты — практикующие врачи и юристы — встретились в Санкт-Петербургском университете, чтобы оценить, насколько стремительно развиваются репродуктивные технологии и может ли право помочь ускорить и поддержать позитивные изменения в этой сфере.
Участники круглого стола поделились неутешительной статистикой: Всемирная организация здравоохранения считает, что проблема бесплодия приобретает характер масштабной, если в стране процент таких пар подбирается к отметке в 15 %. В России этот показатель уже превысил 17 %, и наблюдается явная тенденция к увеличению. По словам экспертов, именно такие пары распадаются в 6–7 раз чаще семей, которые имеют детей.
Профессор СПбГУ, председатель правления Ассоциации медицинского права Санкт-Петербурга Игорь Акулин рассказал, могут ли медицина и право, объединившись, эту проблему разрешить.
Репродуктивное здоровье и женщин, и мужчин — одна из приоритетных областей медицины.
Профессор СПбГУ Игорь Акулин
По его словам, медицина репродуктивной сферы сегодня переживает настоящую революцию. «Мир перестраивается. Технологии уже способны влиять на жизнь человека: если раньше мы говорили о влиянии на клеточный уровень, то сегодня генная инженерия позволяет внедряться в святая святых — генную структуру, убирать часть патологических генов, менять их на носителей здоровых признаков».
По словам ученого, активно развивается концепция 4П-медицины, сочетающая в себе четыре основополагающих принципа: персонализация, предикция, превентивность и партисипативность — вовлечение пациента в процесс лечения. Это идеология, в фокусе которой находится индивидуальный подход. Ее целью является доклиническое выявление заболеваний и разработка комплекса профилактических мер. «Теперь все внимание врача должно быть направлено на функциональные молекулярные и клеточные сдвиги, которые позволят как отследить все физиологические и клеточные процессы, определить степень рисков, так и предугадать развитие заболеваний, разработать комплекс профилактических мер, включая и юридические гарантии для пациента», — отметил юрист.
Тем не менее такие тенденции, как и любая инновация, влекут за собой возможность неудачи. Игорь Михайлович предложил вспомнить про опыты по клонированию животных. Такие животные быстро старели и приобретали болезни, которые были не свойственны этому виду. «Врачи по своей натуре исследователи, экспериментаторы, — заметил Игорь Михайлович, — они любят свою профессию, стараются найти оригинальные методы лечения, основанные на современных достижениях науки. Вместе с этим появляется необходимость ограничивать риски. Поэтому юристы должны быть на страже, защищать право пациентов на автономию личности и право выбора в медицинской практике».
По словам экспертов, законодательство не всегда успевает своевременно осознавать перемены в высоких медицинских технологиях, эксперты выявляют белые пятна в законодательном регулировании. В основном проблемы тесно связаны с биоэтикой. Например, до сих пор в профессиональном сообществе врачей нет одного мнения насчет «детей из пробирки». Врачи спорят, насколько этот подход в медицине является правильным, учитывая очень высокие риски, связанные со здоровьем этих детей. Нет определенности до сих пор, что делать с «лишними эмбрионами», является ли эмбрион объектом или субъектом права, кто имеет право на принятие решения быть рожденным при разногласиях потенциальных родителей, почему до сих пор не решена проблема суррогатной матери и ее прав на рожденного ребенка в соответствии с Семейным кодексом.
Поэтому многие страны, в том числе европейские, предпочитают запретительные меры. Так, например, Франция запретила суррогатное материнство еще в 1991 году. Законодательство Российской Федерации очень либеральное в вопросах репродуктологии, и это вызывает большое количество споров наследственного характера, вокруг прав рожденного и нерожденного ребенка.
Заполнение пробелов в российских законах и избавление от правовых коллизий эксперты видят в объединении сил врачей и юристов. Медики все чаще начинают обращаться к законодательству о здравоохранении, а юристы знакомятся с проблемами практикующих врачей и пациентов. «Роль грамотных юристов, выбравших специализацию "медицинское право", — быть соратником и защитником врача. Санкт-Петербургский университет первым в стране открыл магистерскую программу "Медицинское и фармацевтическое право", чтобы сблизить позиции двух профессиональных сообществ. И нам это удалось», — заявил Игорь Акулин.